Родильная обрядность на Волыни.

В июле 2013 года нами была предпринята этнографическая экспедиция в села Волынской области Украины, результатом которой стал опрос населения 33-х сёл Шацкого, Любомльского и Владимир-Волынского районов с целью сбора полевых материалов о родильной обрядности.

Последняя имеет на территории Волыни специфические локально-территориальные особенности, сформировавшиеся вследствие длительного отсутствия квалифицированной медицинской помощи и низкого социально-экономического уровня жизни сельского населения, специфических географических и климатических условий, глубокой степени проникновения Традиции в природную среду.

Родильная обрядность волынян является совокупностью разнообразных обычаев и обрядов, основу которых составляют как древние магические верования, так и более поздняя христианская религиозность. По времени выполнения и смысловой нагрузке цикл родильных обрядов жителей Шацкого, Любомльского и Владимир-Волынского районов можно условно разделить на:

1) дородовые обычаи;

2) обряды и обычаи, выполняемые во время завершения беременности (родов);

3) обереговые обряды;

4) обрядовые действия, сопровождающие введение ребёнка в семью;

5) очистительные обряды для матери и повивальной бабки;

6) лечение ребёнка до года.

Прежде всего следует отметить, что согласно опросам респондентов, среди населения Волыни присутствовали определённые предпочтения относительно пола будущего ребенка: наиболее желательным было рождение мальчика.

Для появления потомства мужского пола предпринимали отдельные «магические» действия: под кровать роженицы клали мужские орудия труда, чаще всего – топор. Или, к примеру, ещё во время свадьбы невеста одевала под нарядную одежду мужской пояс.

В повседневной жизни поведение беременной женщины регламентировалось различными запретами, основанными на представлениях о таинственной связи, соединявшей женщину и её плод. Нарушение ограничений, согласно народному мировоззрению, могло приобрести негативные последствия как для ребёнка, так и матери. Поэтому большинство «табу» носило обереговый характер, и по мнению народных Знахарей, способствовало рождению физически и психически здоровых детей.

В частности, беременной женщине запрещалось смотреть на огонь во время пожара: испуг от увиденного мог спровоцировать появление на теле ребёнка красного пятна (порок развития сосудов). Согласно народным верованиям, «метка» появлялось у ребёнка именно на том месте, которого женщина коснулась рукой на своём теле при взгляде на огонь. Беременной запрещалось бить домашних животных: особенно кошек и собак. Нарушение этого правила могло привести к появлению на коже новорождённого родимого пятна с волосяным покровом.

Активность будущей матери ограничивалась и в общественной жизни. Ей запрещалось: проведывать свою крёстную – верили, что это могло вызвать смерть одного из крестников последней; посещать свадьбы – утверждали, что младенец получит «венец безбрачия»; участвовать в погребальной процессии – считали, что ребёнок может пожелтеть, длительно зябнуть и даже умереть.

Беременной запрещалось переступать через веревки (или другие похожие препятствия), шить одежду на себе – нарушение этих «табу» могло, вызвать обвитие пуповиной частей тела плода. Будущая мать не должна была смотреть на больных людей, калек, увечных, поскольку верили, что их физиологические недостатки могли перейти на младенца; подглядывание в щель, провоцировало развитие у ребёнка расходящегося косоглазия.

При длительном отсутствии медицинской помощи в сёлах Волыни завершить процесс беременности на дому, как правило, помогала повивальная бабка – повитуха. Однако, начиная с 1950-х годов, когда институт народного акушерства в виде баб-повитух был запрещён, а число фельдшерско-акушерских пунктов являлось ещё очень незначительным, женское население большинства сёл оставалось как без медицинского, так и знахарского обслуживания. Изменить ситуацию «помогало» нарушение запрета. Несмотря на многократные порицания со стороны властей, повитухи не могли остаться безучастными к судьбе рожениц.

Нужно подчеркнуть, что помимо рациональных действий, направленных на облегчение боли и ускорение родовой деятельности, повивальная бабка прибегала к различным обрядам «магического» характера, суть которых отображал тезис: «подобное вызывает подобное». То есть, чтобы ослабить и смягчить боль родильнице распускали волосы, расстегивали пуговицы и развязывали узлы на её одежде, открывали окна и двери в доме. (Целесообразно отметить, что вышеупомянутые обряды не потеряли своего значения и по сей день).

Существенным представляется и тот факт, что изменение места рождения ребёнка (дом – роддом) отнюдь не отменяло выполнения магических обрядов, изменив лишь время их применения. К примеру, обычай во время схваток переступать через хлебную лопату, положенную у порога, стали проводить перед уходом роженицы в родильный пункт.

Участие повитухи в дальнейшей судьбе ребёнка, забота о его здоровье и умственных способностях нашла своё отражение в таких обрядовых действиях, как завязывание пуповины младенца льняной нитью: верили, что в будущем это оградит нового члена сельского общества от бездетности.

Одновременно существовало такое поверье, что безплодие могло быть связано с использованием бабой-повитухой конопляной нитки. Неизменной остаётся традиция прятать пуповину за иконы: по достижении школьного возраста (после шести-семи лет) ребёнку предлагают развязать пуповину, веря, что таким образом он «развяжет» свой ум и приобретёт способности к любой работе.

В обращении с плацентой прослеживается определённая сакрализация пространства для её хранения. Прикапывание плаценты входило в обязанности бабы-повитухи (это заключение следует из того, что большинство респондентов, рожавших дома, при опросе не могли вспомнить о действиях с ней). Место укрытия плаценты варьировалось в зависимости от местных традиций, но чаще всего её прятали в доме: под печью, порогом, столом или кроватью роженицы. Верили, что подобные манипуляции обеспечат прочную связь между ребёнком и родным жилищем, заставят его «держаться дома». В сёлах Владимир-Волынского района «младенческое место» прятали в соответствии с полом ребёнка: плаценту девочки – под печью, мальчика – под порогом.

Согласно народным представлениям, ребёнок с момента своего рождения и до обряда церковного крещения [1] был особенно незащищён от негативного воздействия сил внешнего мира, в частности, уязвим к сглазу.

К действиям, направленным на защиту младенца, относилось его первое купание, обладавшее, по мнению волынян, обереговым предназначением. Магическое действие купели усиливали, добавляя в неё святую воду и травяные отвары. Устойчивым остаётся народный запрет на выливание этой воды после захода Солнца, что свидетельствует о бытовании давних представлений об активизации в ночное время нечистой силы, способной лишить младенца сна.

Распространённым было также убеждение, что воду из купели лучше выливать под дерево, особенно фруктовое. Верили, что в таком случае ребёнок будет хорошо рости. В ходе экспедиции нам удалось наблюдать определенные локальные отличия в вопросе, кто первый раз купал младенца: в сёлах Шацкого и Любомльского районов этот ритуал осуществляла баба-повитуха, (в сегодняшние дни это, как правило, крёстная мать роженицы), а в сёлах Владимир-Волынского района – мать ребёнка.

Важными предметами для защиты новорождённого становились различные обереги. Например, под колыбель клали предметы из железа – ножи, ножницы, топоры и пр. Отличным средством против злой силы считали чеснок (клали ребёнку под подушку) и святую воду. Магические свойства защиты от сглаза приписывали, также, углю из печи (его бросали в воду перед купанием ребёнка; воду впоследствии выплёскивали на входную дверь). Оставляя младенца одного в доме, мать клала под его колыбель старый веник, сыпала мак.

Обрядовый комплекс, связанный с принятием новорождённого в семью, включал: выбор имени младенца и избрание кумовей; [2] церковный обряд крещения; обед в честь крестин; обряд первого пострижения ребёнка.

Известно, что в советское время, при ослаблении влияния народной традиции и церкви, имя ребёнку, как правило, выбирали родители. Выбор кумовей также принадлежал к их компетенции. Обычно в кумовья приглашали близких родственников и знакомых. Характерной особенностью крестин в волынских селах являлся давний обычай приглашать сразу несколько пар кумовей (нам удалось записать случаи, когда у одного ребёнка насчитывалось от трёх до двенадцати пар крёстных). Между тем, главными («старшими») кумовьями считалась только одна пара. Население Любомльского района придерживалось традиции приглашать в крёстные (для всех детей) одних и тех же кумовей.

Церковный обряд крещения отвечал православному христианскому образцу. По утверждению современных информаторов, несколькими десятилетиями ранее ведущая роль при подготовке ребёнка к таинству отводилась бабе-повитухе (сегодня эти функции выполняет родная бабушка или крёстная мать роженицы). Повивальная бабка купала младенца, одевала его в нарядную одежду и передавала куме. Последняя несла ребёнка в церковь. Крёстный отец приходил в церковь с хлебом «для батюшки».[3]

Во время крещения наблюдали за поведением малыша, пытаясь предсказать его будущее. Так, плач ребёнка во время обряда предопределял ему счастливое грядущее, чихание новорождённого свидетельствовало в пользу его скорой смерти или нелёгкой жизни.[4]

После таинства крещения, как правило, устраивали праздничный обед («крестины»), на который помимо кумовей звали родственников и близких знакомых. Ведущим мотивом празднования становилось одаривание новорождённого. Последнее отличалось локально-территориальной вариативностью.

Так, в Шацком районе бытовал обычай собирать деньги ребёнку «на кашу» (баба-повитуха готовила кулиш, кум делил его между гостями; последние, в свою очередь, бросали на тарелку деньги). У жителей Любомльского района существовал обычай собирать деньги «ребёнку на мыло, а бабе на пиво». В Шацком районе не утратила своего значения традиция продавать букеты, собранные родной бабушкой малыша (летом – из свежих цветов и калины, зимой – из сушёного барвинка). Букеты раздавали гостям в обмен на деньги. Все вышеупомянутые обычаи, несмотря на их неоднородность, безусловно имели общую направленность на пожелание младенцу достатка и благополучия в его будущей взрослой жизни.

В обряде крещения новорождённого значительное место отводилось действиям, призванным защищать его от смерти (особенно, если в семье уже умирали дети). Наиболее распространённой практикой защиты от рокового исхода становится выбор «встречных» кумовей. Другим «магическим таинством» становилась передача ребёнка от бабы-повитухи к крёстной матери через окно. Образ окна рассматривался как граница с «другим» миром. Выделялся и более архаичный обряд: перед крещением ребёнка клали в деревянное корыто («ночвы») у порога дома, сверху накрывали другим корытом, после чего кумовья должны были переступить через посудину.

Цикл традиций принятия ребёнка в круг семьи завершался первым постригом волос («пострижины»), происходившим через год после крещения. Малыша садили на стул, застеленный домотканым полотном, крёстный отец состригал крестообразно несколько локонов (по другому варианту – налысо).[5]

Не менее важное значение в родильной обрядности приобрели очистительные обряды для роженицы и повивальной бабки. К примеру – традиция взаимного умывания рук «непочатой» водой (набранной молодой матерью до восхода Солнца) и имевшая место на девятый день после рождения ребёнка (по завершении обряда повитуху одаривали отрезом ткани). В отличие от простонародного, церковный обряд очищения роженицы происходил на сороковой день после родов.

Нужно сказать, что любое заболевание новорождённого сопровождалось «лечением» с использованием целого ряда магических действий. Рассмотрим, как пример бзссонницу, в простонародье – «ночницы». Волыняне верили, что ночницы имеют харакер инфекционного заболевания и передаются от одного ребёнка к другому. Чтобы умышленно навредить малышу выливали воду из купели «больного» ребёнка под окно дома «здорового» младенца.

Считали, что защитить последнего можно следующим «чудотворным» ритуалом: по дороге домой (из роддома или акушерского пункта), роженица должна была поднять с земли девять камней и положить их по три штуки на три окна. Действенным способом, также, считали и такие действия: занести младенца в курятник, где прочитать над ним специальный заговор (здесь – сведение болезни на птицу).

Вмешательством нечистой силы в здоровье ребёнка объснялась в народе болезнь под названием эпилепсия. При появлении у малыша её первых симптомов, больного накрывали чёрным платком, ожидая конца припадка. Распространённым методом «лечения» эпилепсии было «переростание» болезни: на придорожные кресты вешали домотканное полотно, длина которого соответствовала росту ребёнка. Верили, что если он перерастет эту меру, его болезнь оборвётся.

«Лечебные» действия, направленные на избавление от врождённых пятен на коже, были менее распространены на Волыни. Возможно, это объясняется уверенностью жителей её районов в том, что вылечить их практически невозможно. Одним из способов изжития болячки являлось слизывание пятна мамой малыша до дня церковного обряда крещения или обтирания его плацентой. Бородавки на теле младенца сводили придавливая их мизинцем левой руки покойника.

Таким образом, подытоживая вышеизложенный материал можно утверждать, что родильная обрядность в Украинских сёлах на Волыни, несмотря на свою религиозную основу, безусловно сохраняет следы давних дохристианских верований (Ведических Знаний — прим. ред.), присущих многим Славянским народам.

ОТ РЕДАКЦИИ САЙТА:

У людей, знакомых с Ведическими Знаниями и их приземлённо-упрощённым применением в быту в виде народной магии, применение автором статьи кавычек при описании обрядов и магических действий — вызывает ироничную улыбку. Да, автор думает, что народная магия «не работает». Не будем её за это строго судить, ведь она получила «научное» образование и её так настроили «учёные».

Здравомыслие подсказывает, что «учёный» - это тот, кого чему-то учили. Но правда в том, что во-первых — его (или её) могли учить материалисты, пребывающие в духовном невежестве, а во-вторых, информация об обучении не гарантирует того, что обучаемый чему-то научился. Может быть он «списывал» на экзаменах. Если потом такие «учёные» «учат» студентов, то сразу становится понятно, что они ничему их не могут научить.

Вам, уважаемые читатели, нужно воспринять то, что вы прочли, как элементы искоренявшейся веками народной Мудрости, основанной на дохристианской Ведической Культуре и Знаниях, во многом сохранившихся на Украинской Волыни (кстати, Волынь от слова Воля — характеризующего главное качество нашего вольного народа).

Поэтому, надеясь на ваше правильное понимание, редакция сайта выражает огромную благодарность автору статьи от соратников Родобожия и от вас, уважаемые читатели, за предоставленные сведения столетней давности, кропотливо собранные во время её полевых экспедиций.